Часть 2.
Заменить все стекла на витражи.
Чтобы видеть в окне не свое отраженье,
А цветные картинки и миражи.
В этом есть одно осложненье:
Слишком много осколков и резаных ран
Но зато фантастическое впечатленье:
Будто в каждом окошке цветной экран.
Но я вижу, тебя терзают сомненья,
Ты в этой идиллии видишь обман.
Что ж, пусть кто-то из нас испытает прозренье,
Когда все миражи превратятся в туман…
Касательно замкнутости — нет, это приобретенная черта. Но скромной я была всегда.
***
—Прага…, тихо позвал голос из темноты, —Прага, ты в порядке? Ты кричала во сне. Я протянул лапу и дотронулся до нее. —Прага, ты вся горячая!
И она открыла глаза. Я всегда любил эти глаза. Огромные, серо-голубые глаза. Они были такими наивными и…всегда испуганными. Но на этой маленькой, хрупкой кошке нельзя было представить другие.
Нет, я не был в нее влюблен. Скорее испытывал отеческие чувства. Забавно, ведь я старше нее всего на полгода. Но оставить ее одну я просто не мог. Ведь она была такой беззащитной, такой наивной..
—Рокот, останься со мной, пожалуйста…
У нее был на удивление тихий голос. Некоторых это смешит, некоторых даже злит. Мне — нравится.
—Опять сон, да? Прежний?
Она не ответила, только опустила глаза. Но я уже знал ответ.
Помедлив, я улегся рядом и принялся вылизывать ее шерсть…мягкую, будто шелковую, темно-темно пепельную. Дошел до уха и ласково шепнул:
—Спи…
Она послушно закрыла глаза. Ей нужна была ласка, ведь она так рано осталась одна…
Я продолжил вылизывать ее шерсть, пока сам не уснул, вслушиваясь в ее дыхание, тихое и спокойное. Она ведь еще совсем ребенок…
***
Туман. Серая мгла. Снова нет ни направлений, ни расстояний. Бреду сквозь слоящиеся молочные пласты. Воздух здесь чем-то пахнет…то ли свежим бельем, занесенным с морозом, то ли отшумевшей грозой… Оглядываюсь: ни огонька, ни проблеска. Ведь был, я помню, был… Где-то там, за мостом…если это можно назвать мостом…где-то там, где сходятся в вечной битве две стены… Я не выбираю направления. Почему-то я знаю, что куда ни иди, куда ни беги — рано или поздно впереди вспыхнет свет, и встанут из вечного тумана мерцающие стены: алый огонь, синий лед… И свет вспыхивает. Едва-едва, призрачный, колдовской огонек, мутный и неясный. Не бегай за блуждающими огоньками, когда идешь по болоту. Я бегу. И все сильнее ощущение, что кто-то идет. Совсем рядом. Ступает неспешно, но не отстает. Пусть. Левая стена — синий лед, правая — алый огонь. Как же они мне осточертели. Они уходят в небо, в серый туман без конца и начала; они поднимаются из бесконечной бездны. Я бреду дальше, уже знаю, что будет дальше. И наконец, появляется мост. Длинный жердь, прямой, как позвоночник гимнаста. Только и позвоночник имеет свойство сгибаться… И скоро, когда я ступлю на мост, он, подобно позвоночнику, качнется и заставит меня выбирать…выбирать между льдом и огнем. Большинство выбирает лед. Слева видны останки, подобно бусам усеивающие лед. Иногда это просто куски кожи с шерстью; иногда — обломки костей, покрытые инеем. Огонь — он гуманнее. Он сжигает быстро и дотла. Практически не причиняя боли. Но большинство все-таки выбирает лед. Хотя…какое большинство? Это всего лишь мой сон… Бывают сны, как говорил дедушка Фрейд. Просто сны. Но я уже не верю, что бывают эти «просто-сны». Нет больше для меня нормальных снов. Остался лишь этот, знакомый до последнего шага, с единственным выбором в конце — лед или огонь.
—Ты не пройдешь.
Что-то новенькое. Первый раз в этом царстве мертвых туманов и обжигающих скал я слышу голос. До боли знакомый голос. Я пытаюсь обернуться, но тень за спиной ускользает, смещается в сторону.
—Но ведь я должна?
—Должна. Но это не значит, что пройдешь.
Я заношу лапу над мостом. Медлю долю секунды и начинаю свой бесконечный путь. Левое плечо пробирает холод, правое — огонь. Я иду. Сегодня — легче. Почему-то. Может быть, тот, кто идет позади, наконец-то попал в ногу. Может, остался на той стороне моста. А может быть, я сама научилась ступать в такт. На левой стене распятый силуэт на колючих иглах. Он предпочел упасть в ту сторону, он испугался правой стены. Может быть, это мое собственное тело… Я не успела подумать. Не успела уклониться. Он вздрагивает, когда я прохожу мимо. Движение мертвого воздуха или тепло моего тела — что-то отдирает его от стены, бросает на мост. На миг мне кажется, что он пролетит сквозь мост, но все куда прозаичнее: облепленное инеем тело срывается, падает вниз, в бесконечную пропасть. Мост под ногами вибрирует, амплитуда нарастает. Я делаю выбор. Отталкиваюсь и лечу на правую стену.
***
Постепенно находящееся вокруг начинает обретать очертания. Нет, ничего не изменилось. Я по-прежнему в этом странном доме, куда меня привел Рокот. Я вздыхаю и опускаю голову. Вряд ли получится снова заснуть, но попытаться-то стоит. Мне, во что бы то ни стало, нужно перебраться на ту сторону, нужно преодолеть мост…
***
На охоту я вышел рано, пока она еще спала. Я всегда старался ее подкармливать. Она была такая маленькая, такая худая…аж кости выпирали. Пока шел, снова думал о ней и обо всем, что ей пришлось пережить. Родители погибли. Брат тоже. Забавно, но это было все, что я знал. Она ведь была такой скрытной…
***
—От кого ты бежишь, Никки?
Я вздрогнула. Он опять назвал меня так… И перед глазами все поплыло, превратилось в бешеную радугу в серой и такой знакомой мгле…
Мы сидели на крыше нашего дома и смотрели на звезды.
***
"Лабиринт" (Алый финал)
—От кого ты бежишь, Никки?
Так ее мог называть только я. Мне нравилось это имя. Оно ей подходило. А она бесилась, когда я называл ее так. Сейчас ее глаза помутнели, из родных, серо-голубых превратились в почти черные, чужие… Уже не друг, но еще не враг…
Я сел рядом. Странно это все, если посмотреть со стороны. Сидит маленькая пепельная, почти черная кошка, больше походящая на котенка. Сидит рядом с ней кот. Сидят коты, между кем что-то большее, чем просто любовь. Сидят коты, которые испытали в жизни чуть больше, чем остальные. Сидят и молчат, потому что каждое слово будет только приближать беду.
—Нам пора поговорить.
—О чем?
Я не ответил, лишь посмотрел ей в глаза. Почему я не видел их раньше? Смотрел, но не видел? Сказки не зря кончаются свадьбой. Впрочем, иногда после свадьбы прилетает дракон. Большой, злобный, огнедышащий…любитель похищать чужих невест. Тогда у сказки есть крохотный шанс на продолжение. Неужели надо специально выращивать этого тупого дракона, если не хочешь, чтобы сказка кончалась слишком быстро? Ненавижу драконов…и тех, кто их растит.
—О чем? — она повторила вопрос. Но все слова куда-то делись. Стали колючей холодной галькой, стали злым песком обиды на губах.
—Почему ты живешь здесь?
—А ты против?
Нет, она спросила это совершенно спокойно.
Я поморщился.
—Не тот вопрос.
Она задумалась. Я был готов ждать.
—Почему ты здесь живешь, почему не уходишь? — я повторил вопрос.
—Зачем тебе мой ответ?
—Мне не нужен твой ответ. Он нужен тебе.
Она, кажется, немного растерялась. Но не подала виду.
—Почему ты живешь здесь? — в третий раз проговорил я. Зря, наверное…
—Что ты хочешь сделать, убить меня? Прогнать? Не выйдет. Как бы ты сильно не ненавидел меня, это не даст тебе сил!
—Я тебя не ненавижу.
Она смеется.
—Да? Ну скажи — люблю…скажи!..
—Я жалею тебя.
Она замолкает.
—Я жалею тебя.
—Не. Стоит. Меня. Жалеть. —с небольшими паузами произносит она.
—Прости — я бросал тебя одну.
—Не надо!
—Извини, меня не было рядом, когда должен был.
—Замолчи!
—Я думал, что все проблемы и беды можно решить за один раз. Что есть идеальные поступки и абсолютные истины. Что маленький мирок может выжить в большом. Что можно закрыть окно и не слышать чужих голосов.
Замолчи…
Она уже не говорит; ее голос перешел в шипение. Но в шипении этом столько боли…
Она поводит головой. Неловко, будто ей жмет несуществующая одежда. Я понимаю, что она хочет сделать. Бежать. Как пытался убежать от нее я. Пытался, сам не осознавая этого.
Ситуация начинает напоминать Шредингеровский ящик. И мне это не нравится.
—Я больше тебя не брошу. —говорю я и качаюсь ее плеча. Она поворачивает голову и долго смотрит мне в глаза. Затем выдыхает:
—Я верю тебе…верю.
Так мы и остаемся сидеть на крыше дома. Нашего дома.
"Зеркала" (Синий финал)
Странная у него была манера говорить, словно все время чего-то недосказывая.
—Скажи мне, а ты помнишь хоть что-нибудь из своей прошлой жизни?
Пытаюсь вспомнить, но воспоминания путаются, исчезают — оставляя томительное беспокойство.
—Твой страх перед настоящим — это всего лишь атавизм.
…и я снова оказываюсь между двух стен.
Левая — синий лёд. Правая — алый огонь. Я так долго пыталась пройти между ними, я испробовала всё, что могла придумать! А там, в конце каньона из огня и льда, — искорка живого тёплого света. Там кусочек ушедшего прошлого. Ответ на будущие вопросы.
Я должна пройти. Обязана. Второй попытки не будет.
Осторожно касаюсь моста. Тонкая линия между правдой и ложью, мост между добром и злом, проводник из прошлого в будущее…
”Что же я должна сейчас понять?” Ответ где-то рядом. Это не коварная ловушка, не капкан для врага. Просто тест, сортирующий своих и чужих.
Левая стена убивает медленно и постепенно. Стоит лишь схватиться — в поисках опоры, в надежде предотвратить падение. Холод сковывает лапы, холод доползает до сердца, холод замораживает твою кровь.
Не хочу льда!
Правая стена добрее. Вспышка, и даже не успеваешь почувствовать боль. Огненная купель. Щедрое пламя. Свобода быть пеплом.
Не хочу огня!
Я делаю шаг — маленький шаг вперёд, встаю одной лапой на мост, а другой ещё остаюсь на надёжной и твёрдой земле.
Я должна дойти.
Не надо ждать, пока исчезнет мост.
Не надо тянуть, пока кончатся силы.
И я шагаю мимо нити. В пропасть. В ничто.
Левая стена — синий лёд, правая стена — алый огонь…
Ветер бьёт мне в лицо, одновременно обжигающий и холодный.
Так хочется коснуться — чего угодно, огня или льда! Прервать падение, закончить этот бесконечный полёт!
И это станет поражением, как в прошлый, как в позапрошлый раз…
Я теряю чувство направления.
Остаются лишь две плоскости, огненная и ледяная, между которыми я падаю…
Или лечу.
Это как посмотреть.
Крошечный тёплый огонёк — далеко-далеко. К нему вёл мост, по которому невозможно пройти.
Но мне не нужны мосты.
Я не падаю. Я так летаю.
Каждый летает, как умеет.